- Сколько было вам лет, когда вы сюда залезли впервые? - спрашиваю я Алексея Кокорина по возвращении с колокольни. Говорят, там, высоко на стене под самым сводом, сохранилась его фамилия, нацарапанная на старых кирпичах.

- Лет пятнадцать, наверное. Или четырнадцать. Школьники, пацаны. В этом возрасте всем хочется повыше залезть.

- У вас получилось. Вы стали губернатором.

- Да уж) Это не было целью. В детстве таких планов никто не строит. Я хотел быть спортсменом.

- А чем вы тогда занимались?

- Боксом. Я спорт люблю. Мечтал стать великим спортсменом. Не судьба.

- В русской традиции есть такое понятие: «нести свой крест». Как вы думаете, что это такое, «русский крест»?

- У каждого он свой. Кто-то просто живет, элементарно ходит на работу, трудится, воспитывает детей, содержит семью, и это тоже крест. У кого какой.

- А у вас?

- А у меня – свой...

- Вы крещеный?

- Да. Если буквально, в прямом смысле, у меня на шее два креста: один из Иерусалима, второй из Ватикана, и хотя второй католический, для меня нет разницы: оба места святы, кресты освящены, а разделение на конфессии – это от человека. Я не ортодокс.

- Вы можете сказать, что пришли к вере?

- Я, как и многие, только пытаюсь прийти к ней. В церкви бываю редко. Многое мне кажется не совсем искренним. Взять, например, купание в Крещение. Для многих это дань моде. Прыгнуть в прорубь, выйти, сесть в машину, еще раз прыгнуть. Вера – она не про это. Не обязательно с утра до вечера ходить и креститься. Главное, что у тебя в душе, с чем ты идешь в храм. Многие приходят попросить. Хорошо, если просят здоровья для своих близких.

- Можно еще денег попросить для области, как один журналист на брифинге вам посоветовал) Вы пытались?

- Если бы это так просто было)

- Область стала организатором приезда Патриарха. Считаете ли вы правильным сращение государства с Церковью?

- В том, что область участвовала в организации приезда Святейшего, я не вижу признаков сращения. А его приезд оцениваю как важнейшее событие не только для верующих. Церковь, используя свой авторитет, пытается с Божьей помощью ликвидировать прореху, которая образовалась в нашем обществе как следствие бездуховности и безнравственности.

Кроме того, подобные проекты позволяют привлечь и сконцентрировать финансовые потоки, без которых наш дефицитный бюджет не может обеспечить наступление цивилизации в малонаселенных и отдаленных от центра поселках. Отремонтированная асфальтовая дорога, начало строительства газовой магистрали, реконструкция центральной площади, обновление фасадов зданий, скверы... В Батурино вдохнули новую жизнь. Вы поговорите с жителями, спросите у них, что они думают.

- Есть мнение, что чем труднее живет народ, тем больше он строит храмов. Как вы думаете?

- Если у человека есть возможность, он строит. И бога ради! Ничего плохого в этом я не вижу. Хотя моя личная позиция: может быть, не надо пока строить новое, давайте отреставрируем те, что уже стоят, те стены, которые были намолены, но в свое время почти разрушены. Это, с одной стороны, позволит сохранить памятники культуры, с другой, потребует меньше затрат, чем возведение с нуля. Нам не хватает школ, садиков, учреждений здравоохранения. А те, которые есть, нужно приводить в порядок. Состояние, в котором находятся объекты социальной сферы, а это не только образование и здравоохранение, но и культура и спорт, требует миллиардов рублей…

- Возмущение учителей было обоснованно?

- Здесь нужно принципиально понимать, что зарплата ни у кого меньше не стала, она выплачивалась в полном объеме. Обиделись те, кто злоупотреблял льготами на топливо и дрова. Городских это не коснулось. В среднем надбавка на покупку дров составляла по области 1200-1600 рублей, но были и такие, кто получал 15 тысяч в месяц, имея при этом электроотопление. Таких были единицы, но они были. Мы оставались единственным субъектом Российской Федерации, у которого не было норматива по этой статье. Теперь все должно быть отрегулировано, и сейчас этот порядок начнет действовать со второго квартала.
Заработная плата и пенсия должны быть достойными, тогда и льготы будут не нужны. Не должно быть понятия «малообеспеченные». В идеале центр занятости должен заниматься только трудоустройством инвалидов. Вы любую газету откройте: там ведь не одни уборщицы требуются, там нужны любые категории, вплоть до руководящих должностей. На любой вкус! Только иди, работай! Вакансий у нас значительно больше, чем желающих работать. Плюс скрытая занятость. А так, почему бы не сходить 4-5 тысяч не получить, раз в месяц только отметку делай… Иждивенчество… Плодим иждивенчество.

- Сколько денег было отправлено в Зверинку, чтобы потушить пожар?

- Везде, во все районы отправлено столько, сколько нужно по нормативам новой методики оплаты, которая действует с 16-го года.

- Что вы имеете в виду, когда говорите, что необходима разъяснительная работа с кадрами?

- Человек должен знать, сколько и за что он получает, чтобы понимать, нарушает работодатель его права или нет. Он должен осознавать, при каких условиях он имеет право на те или иные доплаты.

- Федеральный центр устанавливает жесткие правила игры для менеджмента региональных финансов. Вас эти правила устраивают? Как вы их оцениваете?

- Я согласен с тем, что нужно однозначно подходить к оптимизации при любых обстоятельствах бюджета. Жить нужно по доходам. Другое дело, что это не всегда справедливо. Люди должны жить одинаково достойно в какой бы области они не жили.

- А наши кредиты, они на что были взяты?

- На кассовый разрыв.

- То есть не на развитие, а на поддержание штанов?

- У нас на развитие есть только гранты для фермеров и фонд развития промышленности. На самом деле именно туда нужно вкладывать деньги, если мы хотим изменить что-то в экономике. Я сейчас поставил перед Пугиным (директором департамента АПК - прим. автора) задачу более эффективно развивать сельскохозяйственные кооперативы, куда будут входить начинающие фермеры. Только в кооперации они смогут достичь эффективности. Бойня, сушильные комплексы, узкие квалифицированные специалисты, такие как ветеринарный врач, - в кооперации все это будет дешевле.

- Значит ли это, что возможность наращивания налогового потенциала вы видите в первую очередь в развитии сельского хозяйства?

- На селе налоговый потенциал не нарастить. Там первая наша задача – обеспечить занятость населения, чтобы они сами себя обеспечивали работой и выпускали качественные продукты питания. Для наращивания налогового потенциала нужно развивать малый и средний бизнес. И этот сектор может стремительно развиваться, нужно только, чтобы он начал выходить из тени.

- Пока этому ничто не способствует.

- А способствовать этому будет только одно: стопроцентные безналичные расчеты и карточная система оплаты труда. Как только из оборота уйдут наличные…

- … многие предприниматели не выдержат и закроются.

- Закроются те, кто не готов работать честно. В целом бюджет от этого выиграет как минимум от 15 до 25 процентов. Наращивать доходную часть – это длительный процесс. При этом самое эффективное – это все-таки развитие стройиндустрии и крупных промышленных предприятий. Именно они на 75% формируют доходную часть бюджета.

- Есть мнение, что сегодня мы больше заняты текущей ситуацией, а не привлечением инвесторов. Это так?

- Привлечение инвесторов зависит от многих факторов. Самый негативный из них – это высокий тариф на электроэнергию.

- Не все предприятия требуют много энергии, не каждому ведь нужна литейка.

- С кем бы из промышленников я ни говорил, все называют это проблемой номер один. Нашему бизнесу электроэнергия обходится на 30-40% дороже, чем в Тюмени, Челябинске или Екатеринбурге. И если бы снижение зависело от меня, я бы давно это сделал. Для населения нам удалось снизить его на 19%.

Чтобы добиться подобного для юридических лиц, я поэтапно прошел все круги: и обращения, и комиссионные совещания штук восемь как минимум на уровне Минэнерго… Есть постановление Правительства, подписанное Медведевым, там механизм, как это возможно сделать, расписан, и это уже можно считать шагом вперед. Сложность в том, что методика расчета идет от объема потребления: чем он меньше, тем тариф выше. Но это же несправедливо!

- Вот вы реально считаете, что вам удастся что-то изменить в этом плане? Вы ведь уже четыре года над этим вопросом бьетесь.

- Я думаю что удастся. Вот на днях был на птицефабрике, у них там до 11% в цене сидит электроэнергия! И о какой равной конкуренции мы говорим после?

- Близость к большим городам дает нам какие-то преференции или, наоборот, приносит сложности?

- В первую очередь это ужесточение конкуренции по трудовым ресурсам. Из хорошего – это стремление. Это та планка, которую нам задает более сильный сосед. Нашим коммунальщикам, например, недурно было бы съездить в Тюмень, чтобы понять, что окурки, спички и бумажки – это тоже мусор, а не так, как у нас: куча ниже колена, которую ковш не захватит, вроде бы уже и не в счет.

- Но ведь дело же не в исполнителях, а в системе оценки и контроля.

- Дело и в системе, и в конкретных исполнителях. Я до сих пор не понимаю, когда 10-15 человек с ломиками стоят и долбят улицу, а под ледяным настом плитка, которая стоит бешеных денег, или асфальт. Почему нельзя было выйти в три-четыре утра, когда снег еще свежий, и своевременно убрать, пока его не утоптали? Чтобы не стоять потом весь день в красивых тельняшках.

- А почему так не происходит?

- Это система, которую надо ломать.

- А вы как глава региона можете начать это делать?

- Работаю над этим… Я не против того, чтобы люди получали зарплату, но должна же быть какая-то польза, лучше бы прошли вдоль центральных улиц, собрали бумажки и мусор, было бы гораздо больше смысла, чем бедный тротуар тяпать.

И потом у нас есть предприятие «Кургандормаш», там делают отличную тротуарную технику, одна такая машина заменит пару десятков красавцев в тельняшках и весь квартал подметет гораздо более эффективно.

- Но ведь кто-то должен этот процесс организовать, у Дормаша-то нужно купить эту машину, она сама по себе не появится)

- Естественно. Этот процесс возлагается на органы местного самоуправления. Если они не справляются, их нужно наказывать, принимать меры.

- Если органы местного самоуправления не справляются со своими обязанностями, вы можете эти «органы» устранить?

- Вы же понимаете, что это отдельная власть, она не встроена в вертикаль подчинения. Хотя девять глав мы уже поменяли, не дожидаясь выборов, и этот процесс продолжится. Будем привлекать более молодых и эффективных менеджеров, которые видят приоритет в том числе в благоустройстве территорий. Потому что туда, где чисто, и инвестор придёт охотнее.

- Значит ли это, что анонсированные вами отставки связаны в том числе и с этой проблемой?

- Например в Петухово полная бесхозяйственность! Я четыре года занимаю эту должность, и четыре года в ручном режиме мы готовим город и район к зиме. Руководство самоустранилось, а предыдущий глава просто сбежал…

- А положительные примеры есть?

- Положительных гораздо больше, просто в интервью обычно задают вопросы про отрицательные. Вот в одном из районов есть два села рядом, 25 км от одного до другого. Численность примерно одинаковая, финансирование, климат, прочие условия – все равные. Но в одном глава поселения крепкий хозяйственный мужик, а в другом – мастер разговорного жанра. У одного крапива скошена, газончики, цветочки и люди улыбаются, а у второго – словно атомная бомба в центре села упала. Почему я говорю, что оптимизация нужна?

У нас большинство органов местного самоуправления – сельские территории. Доходов не имеют даже себе на заработную плату. Вот сельсовет. Буду называть его по-старому. Там есть председатель, уборщица, секретарь… Они за год не могут собрать доходов с этой территории, даже чтобы выплатить себе жалование. Вопрос: кому нужны такие органы самоуправления? У них даже лампочку в фонарь вкрутить денег нет! Мы на сто процентов дотируем их из областного бюджета. Давайте, например, четыре сельсовета объединим в один. Все те доходы, которые были, останутся в селе. Денег как давали, так и будем давать. Не заберем ни копейки. При этом не надо будет содержать помещения и автомобиль, платить за электроэнергию… Даже 100 тысяч для села – иногда очень большие деньги: поменять свет, почистить колодец, отремонтировать крышу на фельдшерском пункте…

- Сопротивляются?

- Некоторые сами к этому приходят.

- В итоге сколько мы получим муниципалитетов?

- За два года должно подлежать оптимизации около 140. Для наглядности приведу в пример Свердловскую область. Боюсь, правда, оказаться не точным в деталях, но здесь важен порядок цифр. Так вот у соседей 4,3 млн жителей, при этом 94 муниципальных образования. У нас население - 900 тысяч и 452(!) муниципальных образования. Оптимизация – длительный процесс. По нашим законам, должно пройти от 8 до 10 месяцев, чтобы все это перешло в юридическую плоскость.

- Вы удовлетворены результатами, которые показали сельское хозяйство и промышленность за прошедший год?

- В целом да. На селе собрали рекордный за последние шесть лет урожай зерна. 2,2 миллиона тонн. Показав при этом урожайность 20,2 центнера с га. В связи с профицитом зерна возникли проблемы со сбытом, но они решаются. Мы попали в государственную программу по картированию перевозок. Кроме того, два крупнейших предприятия, «Кургансемена» и фирма Олега Колташова, сделали заказ на собственные вагоны-зерновозы, и в ближайшее время они их с Уралвагонзавода получат. Сейчас все стоит из-за отсутствия вагонов, а когда они придут, все будет нормально. Это не только решит проблемы с перевозкой, но и позволит увеличить рентабельность.

- Большой урожай вызвал предложение ускорить создание инфраструктуры на дальневосточных портах для экспорта в страны Юго-Восточной Азии. Как вы оцениваете реальность этого предложения?

- Перспектива правильная, но не быстрая. Даже если сработает Сабетта, сделать это будет достаточно трудно. Туда ведь зерно тоже надо доставить, и сделать это нужно по воде, например с Тобольска. Все это требует экономического обоснования. На мой взгляд, нужно увеличивать объемы как раз той самой квоты, которая нам в этом году дается.

- Это не математическая погрешность?

- Нет. Мы растем три года подряд, это достаточно сложно. В 16-м году мы приросли по собственным доходам на три с лишним миллиарда рублей, в этом – на 800 миллионов. Это я говорю не о росте производства, а о собираемости налогов. И все за счет крупных и средних промышленных компаний.

- Значит, все-таки мы молодцы?))

- Конечно, мы молодцы. Прежде всего молодцы сотрудники тех предприятий, благодаря которым мы этот рост имеем. Катайский насосный завод, «Курганстальмост», ШААЗ, «Курганприбор», «Синтез». Варгашинский завод наконец-то, можно сказать, стабилизировали полностью. Они в полном объеме выполнили заказ перед МЧС, и сейчас в министерстве знают, что это предприятие работающее.

- На днях у меня состоялась яростная дискуссия на фейсбуке о критериях и способах подбора специалистов на высшие государственные должности. Случилась она после того, как вышла статья в «Новой газете» «Монте Карло решает все». Читали ли вы ее?

- Я такие газеты вообще не читаю. Мне некогда.

- Тогда я процитирую вам отрывок. «Федеральный закон №44 «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» определяет, что никакую услугу и работу нельзя купить без соблюдения требований «открытости, прозрачности и конкурентности». Почему самые главные услуги и работы самих чиновников приобретаются без соблюдения перечисленных условий? Где конкурентность, прозрачность и открытость? Министр образования Бобкова была отставлена 17 января; 18 января на ее место назначен и.о. Герман Хмелев. Никакие объявления о конкурсе, сбор резюме, серия интервью с кандидатами, выбор шорт-листа и победителя – ничего из того, что требует мировая практика поиска лучших, – физически невозможны в это время».

- Нет такого документа, который бы регламентировал необходимость объявления конкурса, когда речь идет о подборе кадров…

- Я не об этом хотела спросить. Во время спора я отстаивала точку зрения, что доверие – это не главный, но необходимый критерий подбора людей в команду. Какими критериями руководствуетесь вы?

- Опыт, знания, профессионализм.

- Удовлетворены ли вы той командой, которую вам удалось собрать?

- Если вам кто-то скажет, что на сто процентов удовлетворен, это будет лукавство. И мной как губернатором часть населения недовольна. И я по прошествии времени вношу корректировки в кадровый состав. А доверие – это, конечно, базовая вещь, без нее работать вместе невозможно.

- На сколько процентов вы перекроили бы свою команду, если бы имели такую возможность?

- Кадровый дефицит – это серьезная проблема. И хотя многие считают, что чиновники получают какие-то сумасшедшие деньги, это не так. Специалист такого уровня на производстве зарабатывает значительно больше. Моя задача – найти самоотверженных профессионалов. И поверьте, эта задача не простая. Мы ведем поиск талантливых людей среди молодежи. Они есть. Подобную практику мы начали в Кетовском районе. Туда пришли несколько грамотных, очень инициативных парней с хорошим образованием. За такими ребятами будущее. Там они приобретут муниципальный опыт. Не зря же кадровая политика раньше была именно так выстроена: сначала человек приобретает навыки работы в органах местного самоуправления, потом, если у него есть к этому способности, поднимается на ступень выше. Здесь выше ответственность и здесь необходимо понимать, с какими трудностями сталкиваются люди на местах, прежде чем руководить ими.

- Я вот смотрю, что представители власти других регионов (губернатор, его заместители) продолжают свою карьеру в федеральном центре. Кто-то становится министром сельского хозяйства, кто-то мэром Москвы. Тогда как судьба курганских замов все больше плачевная… Вы замечали такую тенденцию?

- Я уже озвучивал свою позицию ранее, в одном из интервью: денег не воровать, взяток не брать, Родину не предавать. Я не судья и никого не упрекаю. Но отсюда уважение к субъекту, инвестиции и все прочее.

- В последние два года идет активная ротация в губернаторском корпусе. Не боитесь?

- Нет. Мне часто задают этот вопрос. Вот честное слово: не боюсь)

- Вы хотите сказать, что это место медом не намазано?

- Понимайте, как хотите). Здесь важны не фамилии и не отдельные личности. Кто бы ни пришел, знаково, быстро, видимо изменить ничего получится без принципиального выравнивания экономики субъектов. Тарифы – раз. Межбюджетные отношения – два. Все должны быть в одинаковых условиях.

- Но не все же только в деньги упирается.

- Ну нет конечно! Я присутствовал на лекции одного американца, он был учителем Германа Грефа, по-моему, писал программы по развитию экономики многих государств. Так вот он рассказывал, мол, у него один раз спросили: что нужно сделать, чтобы какой-то из субъектов Российской Федерации начал динамично развиваться? Да ничего особо не надо. Надо просто любить свою область…А у нас сотрудники администраций стараются выпихнуть своих детей из региона, туда, где лучше, какая уж тут любовь? Тут менталитет, мировоззрение менять надо.

- Не жалеете, что четыре года назад приняли предложение стать губернатором?

- Это были самые ответственные и самые трудные годы в моей жизни. Даже когда я стремился к спортивным высотам на первом этапе своей жизни и пахал физически с утра до ночи, это было в сотни раз легче. Когда отвечаешь не за себя, не за свою семью, а за целый субъект – это очень большой груз. Но и удовлетворение, когда что-то получается, тоже огромное. Так что нет, не жалею.

- Если бы вам дали прожить эти четыре года еще раз, что бы вы изменили?

- Трудно что-то менять, потому что специфика проблем накладывается с течением обстоятельств того времени…

- Ну, с учетом опыта каких-то ошибок, возможно, удалось избежать?

- Может быть, какие-то решения я принимал или чуть быстрее, или, наоборот, медленнее… Прежде всего это связано с кадрами, наверное…

- Я читала интервью с Росселем, он считает, что прямые выборы губернаторов в России вообще больше не нужны.

- Я тоже так считаю. Это сильно сэкономит время, деньги и нервы претендентов.

- О чем вы мечтаете?

- Мечтаю когда-нибудь создать свою спортивную школу, воспитывать детей, наставлять их на путь истинный и ни от кого не зависеть.

Текст: Елена Тельпиз
Фото: Евгений Кузьмин