Один на всех
– 1 апреля цена на цинк достигла пикового значения за последние пятнадцать лет – 4 тысячи 203 доллара за тонну. Чем это можно объяснить и как долго, по вашим прогнозам, будет сохраняться эта ситуация?
– Действительно, в первом квартале года цена на цинк серьезно выросла. Причины просты. Во-первых, во всем мире пошла на спад пандемия коронавируса, а промышленность набрала обороты. Во-вторых, из-за повышения цены на газ и, как следствие, удорожания электроэнергии сократилось производство цинка на европейских заводах.
Для нас, безусловно, рост цены на цинк – положительный фактор. Но тут есть несколько принципиальных моментов. Во-первых, в нашей себестоимости основная составляющая затрат – это стоимость закупаемого сырья, а цены на него также выросли. Во-вторых, выросшая цена на цинк не должна рассматриваться изолированно от курса доллара к рублю. Ценообразование на продукцию ЧЦЗ регулируется антимонопольной службой, и цена привязана к формуле, в которой заложены не только стоимость цинка на бирже, но и курс доллара к рублю.
Если в феврале – марте курс резко вырос, то сегодня серьезно упал – в районе 50–60 рублей за доллар. Все это отражается на ценообразовании нашего предприятия. Поэтому рост стоимости цинка на бирже металлов нивелируется падением цены на доллар.
Так что, если брать рублевый эквивалент, за счет этих факторов мы остаемся примерно на уровне тех бюджетных показателей, которые были заложены в наш финансовый план на этот год.
– Как для вас завершился прошлый год? Все показатели выполнили?
– Прошлый год мы завершили достаточно неплохо, выпустили 197 тысяч тонн товарного цинка при производственной мощности 200 тысяч тонн.
Здесь есть важный момент. Еще в 2018 году максимум завода был 160 тысяч тонн цинка в год. Но благодаря программе реконструкции и увеличению производственной мощности мы довели этот максимум до 200 тысяч тонн.
Была проделана очень серьезная и кропотливая работа. Объем инвестиций составил свыше четырех миллиардов рублей.
– Насколько я знаю, в России потребление цинка – 250–260 тысяч тонн в год.
– Вы правы, но это было актуально в 2021 году. В этом году объем рынка будет меньше.
Если говорить на перспективу, то вырасти с 200 до 250 тысяч тонн нам будет довольно сложно. Завод был построен и введен в эксплуатацию в 1935 году. Тогда проектная мощность составляла 20 тысяч тонн. А мы сегодня делаем 200 тысяч (!) тонн – то есть в десять раз больше. При этом производственная площадка осталась той же. Она относительно небольшая, с очень компактным расположением. Наращивание дополнительной мощности потребует «расшивки» мощностей каждого отдельно взятого цеха. А их основных у нас шесть. При этом все нужно будет делать, не останавливая производство и не теряя существующие мощности. И технологически, и финансово это очень сложная задача. Именно по этим двум причинам на сегодняшний день не принято решение о дальнейшем увеличении производственной мощности Челябинского цинкового завода.
– Кто еще в России производит цинк?
– Если мы говорим о металлическом цинке в слитках, то Челябинский цинковый завод является единственным производителем в России.
До недавнего времени цинк производил еще завод «Электроцинк» во Владикавказе. Но в 2018 году там произошел сильнейший пожар. Завод, по сути, сгорел и сейчас не функционирует.
– Стало быть, Министерство промышленности и торговли России в 2014 году именно вам поставило задачу сократить к 2030 году импорт цинка в страну до десяти-двадцати тысяч тонн максимум?
– Мне об этом ничего не известно. Но сама идея логична и понятна. Потому что цинк важен для промышленности. И стремление полностью обеспечить потребности внутри страны за счет собственного производства вполне разумно.
В 2014 году наш завод выпускал 160 тысяч тонн цинка, а «Электроцинк» – 60–70 тысяч тонн. Вместе получалось 220. Этого вполне хватало для закрытия потребностей российского рынка. Тем не менее в целях перспективного развития на Челябинском цинковом заводе была принята программа по увеличению производства до 200 тысяч. Если бы «Электроцинк» не сгорел, мы бы полностью закрывали потребность страны в цинке, и даже немного оставалось бы на экспорт.
Сейчас вся наша продукция реализуется на российский рынок, и последние месяц-два мы видим сокращение спроса со стороны металлургических предприятий. Если российские заводы не смогут полностью потреблять наш цинк, будем выходить на экспортные рынки и в первую очередь рассматриваем Индию и Китай, другие восточно-азиатские рынки.
– Китай сам крупнейший производитель цинка…
– Это так. И даже несмотря на то, что они производят свыше четырех с половиной миллионов тонн цинка в год, потребность в цинке у них все равно есть.
– На вашем сайте написано, что Челябинский цинковый завод – предприятие полного цикла производства – от добычи и обогащения руды до выпуска готовой продукции. То есть площадки цинкового завода – не только в Челябинске?
– Все верно. Юридически акционерное общество «Челябинский цинковый завод» действительно находится в Челябинске, производит только металлический цинк и ограничивается этой производственной площадкой. Но у термина «Челябинский цинковый завод» есть еще одно значение. Это группа компаний, в которую, помимо непосредственно завода, входят еще два горно-обогатительных предприятия. Они занимаются добычей руды, переработкой ее в цинковый концентрат и в значительной степени закрывают потребности завода в сырье.
– Ваша доля в мировом производстве цинка – примерно 1,65 %. И какую отрасль ни возьми, у России везде примерно 2 % от мирового производства. В очередной раз мне стало грустно от этих цифр.
– В какой-то степени я ваши эмоции понимаю и разделяю. Тем не менее, если сравнить пропорционально численность населения, то получится, что население России составляет те же самые два процента от мирового. Так что цифры вполне коррелируются.
– Выходит, на примере производства и потребления цинка мы видим, как у нас себя чувствуют и другие отрасли?
– В общем-то, да. Основные потребители оцинкованной продукции – это строительная индустрия и автомобилестроение. По сравнению с Европой и США объем потребления цинка в той же стройке у нас меньше. В строительстве цинк для чего используется? Для оцинкования металлоконструкций, чтобы они не ржавели и дольше служили. В долгосрочной перспективе это экономически выгодно, потому что на обслуживание и замену этих металлоконструкций будет уходить меньше денег. Но в России выбор на момент принятия решения чаще делается в пользу того, чтобы сэкономить больше денег сейчас, а дальше – уже как получится. Но сейчас в России тенденция меняется. Многие строители, заказчики, инвесторы поняли, что цинковать выгодно, поэтому спрос со стороны строительной отрасли медленно, но верно растет.
Со всей ответственностью
– О наболевшем. С 2011 года вы непрерывно боретесь за экологию. Но челябинцы вам не верят. Расскажите, какую работу вы провели и реально ли улучшить экологическую репутацию отдельно взятому предприятию?
– Мы и правда очень много внимания уделяем вопросам экологии, а к тому, что кто-то нам не верит, относимся спокойно. Скажу одно: мы открыты для контрольно-надзорных органов и общественности, а они с нас спрашивают строго.
Сегодня доля завода в общем объеме выбросов Челябинска не превышает 1,2 %. Эта цифра и так мала, но мы тем не менее работаем над снижением и этого показателя.
Чтобы этого добиться, мы проделали очень сложную, дорогостоящую и большую работу. Объем вложений только в экологию превысил пять миллиардов рублей за последние десять лет. Но это того стоило.
В 2011 году полностью модернизировали сернокислотный цех, благодаря чему практически исключили выброс в атмосферу диоксида серы. Цех работает по самым современным стандартам и автоматически фиксирует производимые выбросы. Мы были первым предприятием в Челябинской области, где эти выбросы стали фиксировать и предоставлять информацию в Министерство экологии и Роспотребнадзор.
Сегодня на предприятии нет отвалов с отходами, потому что все полупродукты, которые образуются в результате нашей деятельности, отправляются на переработку на другие предприятия УГМК.
Что касается воздействия на воду, то мы не превышаем установленных нормативов сброса веществ в реку Миасс. Более того, в ближайшие два года на предприятии будет организована замкнутая система водооборота, что позволит полностью исключить промышленные сбросы. Уже приступили к строительству локальных очистных сооружений. В ближайшем времени этот проект реализуем.
– По итогам прошлого года предприятие стало вторым в регионе по производительности труда. Как удалось этого добиться?
– Челябинский цинковый завод все­гда отличало ответственное отношение к работе, производственным результатам и производительности труда. Так сложилось исторически. Когда основным акционером предприятия стала Уральская горно-металлургическая компания, эта тенденция только укрепилась.
Кстати, увеличив производственную мощность со 160 до 200 тысяч тонн в год, мы практически не увеличили численность работающих. Соответственно, это в еще большей степени повлияло на рост производительности труда.
– Каково это, с точки зрения простого рабочего, трудиться на Челябинском цинковом заводе?
– Это быть защищенным и уверенным в завтрашнем дне. Я нисколько не лукавлю, когда говорю, что главное для нас – это люди. И мы стараемся, чтобы людям было комфортно здесь работать. Социальная сторона – это традиционно сильная сторона деятельности Челябинского цинкового завода. Наш коллективный договор входит в тройку лучших коллективных договоров по области. Средняя зарплата – порядка 65 тысяч рублей. Для всех работников организовано бесплатное питание. Реализована система добровольного медицинского страхования. У сотрудников есть возможность отдох­нуть в санатории, пройти курс лечения или обследование, причем прямо на территории завода имеется отлично оборудованный медпункт.
На заводе очень сильная система материальной помощи, наши работники получают ее в случае сложной жизненной ситуации. многодетным семьям положены выплаты в размере 30 тысяч рублей на подготовку детей к школе.
На предприятии действует жилищная программа: при наличии первоначального взноса в размере 10–20 % работник может взять на предприятии беспроцентный заем сроком на десять лет. У предприятия есть свой оздоровительный лагерь «Лесная застава», где могут отдохнуть как ветераны завода, так и дети сотрудников: оплачивается порядка 15 % стоимости путевки. С мая по сентябрь там организованы детские смены. Около 60 % детей на смене – это дети работников.
Лагерь у нас достаточно хороший, мы этим гордимся. За последние годы мы туда вложили порядка 150 миллионов рублей. Причем для предприятия это не является каким-то коммерческим проектом.
– А теперь вы еще строите крытый футбольный манеж…
– Да, и это уникальное сооружение с технической и технологической точки зрения. Проект будет реализован по соглашению между губернатором региона Алексеем Текслером и генеральным директором УГМК Андреем Козицыным на условиях софинансирования. По сути, это полноразмерное футбольное поле с легкоатлетическими дорожками, площадками для занятий прыжками в длину и высоту, для метания ядра, диска, молота и копья. В следующем году приступим к строительству. Планируем, что через три года на пересечении улиц Университетская Набережная и Молодо­гвардейцев появится еще одна достопримечательность города.
– У меня личный вопрос: зачем вы пошли в Заксобрание?
– Я в Челябинске живу уже семь лет. Здесь живет и моя семья. И мне действительно хочется использовать свое время и свой опыт на благо города и области.
– Это правильный ответ. А теперь честный.
– А зачем бы я еще туда пошел? Эта должность неоплачиваемая, я не получаю никакой зарплаты и не имею никаких материальных выгод. Ради статуса? Ради знакомств и связей? Мой круг делового общения и так достаточно широк – я состою в правлении Союза промышленников и предпринимателей, возглавляю там комитет по металлургии. Являюсь председателем Общественного совета при Минпроме Челябинской области. За это время у меня сложилось четкое понимание того, чем живет регион. Кроме того, руководство крупным промышленным предприятием дало возможность погрузиться в экологическую повестку, познакомиться с передовыми технологиями и, что самое главное, реализовать это в нашем городе.
– Какие цели для предприятия ставите на этот год?
– Первое – выполнить производственную программу. Второе – выполнить финансово-экономические показатели. Третье – реализовать строительные и экологические проекты, о которых я говорил. И четвертое – выполнить все наши социальные обязательства.
А если говорить в целом, то самое главное на любом предприятии – это люди, поэтому первостепенная задача – сохранить коллектив в сегодняшних непростых условиях.
– Вы пребываете в оптимизме?
– Недавно где-то услышал интересное высказывание, что любое начинание с точки зрения внутреннего ощущения проходит для человека в три этапа. Первый – это неосведомленный оптимизм, когда человек на что-то смотрит и говорит: класс, вот это надо сделать. Второй этап – осведомленный пессимизм, когда, приступив к проекту, человек видит, сколько всего нужно решить и как это сложно сделать. Так вот, если человек эту стадию пройдет, наступает третья – осведомленный реализм. Думаю, в части реализации своих планов мы находимся на третьей стадии. Главное, что есть коллектив, способный справиться с любым вызовом и любой задачей. ///