Добрый день!

- Добрый.

- Меня зовут Елена Тельпиз, я главный редактор журнала CHER AMI. Вы со мной не знакомы. Я (благодаря ЖЖ) довольно подробно ознакомилась с Вадимом Михайловичем Шумковым
версии 2010. Цель моей встречи – познакомиться с версией теперешней.

- Ну да, перед вами «повзрослевший» вариант, прошедший перезагрузку. Хорошо.

- Начнем? Хочу спросить, как вам на новом месте?

- Нормально. Первый месяц был такой, как мне кажется, быстрый, потому что стиль работы, который существовал здесь, в правительстве Курганской области, был...

- Медлительный?

- …Не совсем тот, на который я был ориентирован, и процесс, по моей оценке, структурирован несколько иначе, чем я бы хотел. Приходилось разбирать очень много мелких вопросов, не касающихся деятельности губернатора, и наоборот - очень много важных пролетали «мимо». Я привык в своей работе придерживаться
логики. А там два подхода: от частного к общему либо от общего к частному. Поэтому сейчас мы все выстраиваем и перенастраиваем. У коллег по этому поводу тоже определенный стресс. Конечно, мы взяли другой темп, я и сам пока не позволил себе расслабиться, ну и люди, которые со мной работают, тоже делают это более активно, чем раньше. По крайней мере, мне хочется на это надеяться.

- Чем стало для вас это назначение? Как вообще это произошло?

- Абсолютно прозаически. В мае я получил три предложения по работе из Москвы. На очень хорошие должности. Два из них – в федеральные министерства, а третье – от очень интересной, с точки зрения дальнейших перспектив, структуры. Это совпало с уходом Владимира Владимировича Якушева (экс-губернатора Тюменской области). Я понимал, что и сам рано или поздно карьеру в Тюменской области буду заканчивать. Но решение пока не принял. А 30 сентября, в воскресенье, мне позвонили и сказали, что
в понедельник надо быть в администрации Президента.

- То есть за четыре дня до назначения?

- Да почему за четыре? Первого, в понедельник, я приехал в администрацию Президента, не зная, зачем. Там на собеседовании мне сказали, что есть такое предложение. Всё.

- Вы решение приняли на месте?

- Да. Я не поехал с ним домой. Я решение принимал на месте. Через день у меня был разговор с Президентом. Второго октября меня назначили.

- Не пожалели еще об этом?

- Я вообще редко жалею о сделанных поступках по одной простой причине: если можешь что-то исправить –
исправь. Если повлиять никак не можешь на то, что произошло, просто не нужно терять время и силы на сожаления и делать свою работу как можно лучше. Это первое. А второе – о чем жалеть-то? С точки зрения денег, я и моя семья, конечно, проиграли, потому что финансовое обеспечение в Тюменской области было
намного выше. С точки зрения карьеры, пока сложно судить. Господь, может быть, знает про эти вещи, мне станет понятно позже. Ну, а с точки зрения внутренних вызовов и задач, это моя область, моя родина, такая же, кстати, как и ваша. Я здесь был рожден. Здесь жили все мои деды и прадеды по отцовской и материнской линии. Ко мне на улице люди подходят, которые знают моих родителей. Я хорошо знаю историю своей семьи. Семь фамилий, которые формируют мой род, проживали здесь более 300 лет. Зачем мне жалеть о том, что я стараюсь помочь той земле, которая является моей любимой родиной.

- Я ждала этой встречи и не могла не вспоминать свое первое интервью с Алексеем Геннадьевичем, которое произошло через две недели после его назначения. У него горели глаза, и он хотел решительно все здесь изменить. Так же, как и все остальные курганцы, я надеюсь, что ваш запал не угаснет через пару месяцев. Вы понравились, и люди связывают с вами свои надежды.

- Я могу отвечать за себя. Лет 20 уже я исповедую очень простую вещь: заходя на любую должность, вы должны понимать, что это временно. Самая большая ошибка человека, который какое-нибудь кресло занимает, в том, что он начинает думать, будто он это место олицетворяет. Я считаю несколько по-иному: зашел на должность - повесил пиджак на спинку стула, пришло время уходить - снял его, и это место уже не ваше. Нужно проще относиться к таким вещам. Очень жалко смотрятся люди, у которых нет иммунитета к таким ситуациям и которых быстро покрывает «бронза». Если начнем играть в политику, считать, что это место мое по праву, то очень много времени будет уходить на интриги, разборки, на то, чего я позволить себе не могу. У меня нет времени на эти вещи. Это первое. Второе: надо говорить не про предшественников, что они сделали не так, а то, что делаешь или собираешься делать ты. А оценку им и потом тебе поставят люди. Это порядочно и честно.

- Вы меня неправильно поняли…

- …Какие-то моменты для меня неприемлемы по одной простой причине. Я же не зря сказал, что всем придет время когда-то уходить. Я стараюсь относиться к другим так, как хотел бы, чтобы относились ко мне.

- Я не хочу оценивать, я хочу…

- Я понял, Лена, я же не в упрек. Я просто объясняю свою позицию. Ну, и касательно «остаться таким Шумковым, который понравился», я минимальное количество времени уделяю тому, чтобы понравиться, и максимальное – тому, чтобы работать. Это не кокетство. В меньшей степени я готов играть на публику, делать какие-то заявления, обращённые «в века», потому что за слова надо будет отвечать, а жителям нашей области
нужны новые рабочие места, нормальные услуги и невороватая система, которая их оказывает. Потому я намерен просто работать. Максимально работать сам и заставлять работать тех, кого я привел за собой или решил здесь оставить, - систему государственной службы Курганской области. У меня в голове очень простая причинно-следственная связь. Те, кто работает в этом здании и в других учреждениях государственной службы, получают заработную плату из бюджета, который формируется из налогов тех, кто в этом здании не работает. Именно вторые за счет своих налогов формируют бюджет и, соответственно, платят косвенно зарплаты первым. То есть являются их опосредованными нанимателями. Поэтому задача работающих здесь - не становиться небожителями, а отрабатывать получаемые деньги и оправдывать доверие. Вот я и ответил на ваш вопрос.

- Можно, я поясню, что хотела сказать?

- Хорошо.

- Ни в коей мере я не хотела кинуть камень в спину Алексею Геннадьевичу, он ко мне неплохо относился. Я о другом. Курганская область, как машина, которая идет под откос. Она набрала
определенную скорость. Когда Алексей Геннадьевич пришел, он был уверен, что эту машину развернет. Но сил на разворот не хватило. И когда он понял, что сил у него недостаточно, глаза
перестали гореть. Очень бы хотелось надеяться, что с вами этого не произойдет никогда.

- Знали бы вы, как я на вас надеюсь. Потому что я тоже люблю мифы про Геракла и былины про чудо-богатырей, но разворот этой машины – не дело одного человека. Я предпочитаю коллективную работу.

- Короля делает свита. Но где ее взять? У вас есть ответ на этот вопрос?

- Он у меня складывается по мере набора новой команды. Сюда точно не поедет никто из-за денег, их здесь нет по определению. Потому первое – это отряхивание пыли с местных кадров, которые все-таки могут еще что-то из себя представлять, вытягивая их наверх. Не все здесь так плохо, чтобы прям взять, выкинуть и растереть. А второе – привлекать людей не из одного какого-то региона, а тех, кому не все равно. Не все в этой
жизни исключительно за деньги, есть те, кому не все равно.

- Но ведь первое, где мы ищем, это среди своих знакомых, среди тех, кто себя уже проявил?

- В том числе, да. Есть и еще критерии, но география – последний из них. Пока мы здесь разговариваем, три человека потихонечку начинают паковать вещи и выезжать в сторону Кургана.

- Они откуда?

- Один из Москвы, второй из ХМАО. Неважно. Главное, чтобы у меня сложилось понимание, что он готов делать работу более качественно, чем предшественник, и работать на команду под названием Курганская область.

- Целый месяц вы ездили, смотрели, знакомились, разговаривали, оценивали. Какие выводы за этот месяц вы сделали?

- Депрессия. Причем такая слежалая. Это возникло не вчера. 40 лет в регионе не было масштабных инвестиций вообще ни в одну сферу или отрасль. Ни в коммунальную, ни в транспортную, ни в социальную. Про экономику тоже все понятно. И люди не видят никаких изменений к лучшему. Были только накапливающиеся проблемы, принцип решения которых был таким: «Давайте мы ее запихнем подальше, потому что денег нет. А потом когда-нибудь, когда средства появятся, решим». В какой-то момент они начали вываливаться одновременно и все скопом. Плюс к этому комплект «родимых пятен» и огрехов государственной и муниципальной службы - от неповоротливости до отсутствия малейшего внимания к нуждам и проблемам людей, которые эту власть выбирают. На это все наслаивается отсутствие нормального диалога и доверия между людьми и властью, между бизнесом и властью, между самими людьми.

- Какие из них самые горящие, на ваш взгляд?

- Все.

- Все горят?

- Все. Мне приходилось решать ситуации, когда есть большая глобальная задача. Я ее понимаю, структурирую время решения, подбираю команду, разбиваю эту задачу на подзадачи, на временные периоды, анализирую ресурс, который необходимо на это направить... Но если раньше была какая-то точка опоры, какой-то резерв: либо временной, либо финансовый, либо человеческий, то сейчас (я вам честно скажу) я впервые в жизни оказался в ситуации, когда горит и падает все одновременно. И что самое невеселое, опереться не на что. Ни денег, ни времени (его тоже нет), ни достаточного количества людей, готовых к выполнению этих задач, в самой структуре. Я стараюсь быть в высшей степени корректным по отношению к тем людям, которые здесь работают. Но штат, мягко говоря, раздут, он не во всем и не совсем коррелируется с численностью населения
области и тем объемом госуслуг, которые оказываются. Потому и зарплаты маленькие. Если бы я был бизнесменом, я бы наверняка сократил число работающих в два раза, а оставшимся, соответственно, поднял зарплаты.

- А почему вы не можете этого сделать?

- Потому что такое количество людей нельзя оставить без работы одномоментно. Они не виноваты, что их кто-то позвал и дал им гарантии трудоустройства. У них есть семьи. У большинства, наверняка, ипотека, либо кредитный договор на машину. А тут пришел вдруг новый парень – и вы у разбитого корыта. Потому оптимизация и снижение давления аппарата на бюджет будет точно, но постепенно и поэтапно. Начиная с тех, кто точно не задействован в непосредственном оказании государственной услуги или подведомственных учреждениях, не нужных для осуществления региональных полномочий. Скажу больше, такая работа уже идет. Первый посыл – снижение численности государственных служащих Курганской области на 10%, а также
ликвидация и оптимизация ряда подведомственных организаций, не связанных с исполнением конкретных полномочий и не несущих непосредственной ощутимой пользы для Курганской области и ее населения.

- А кто будет мэром?

- Не знаю. Пока работает тот же.

- В связи с сокращением одной из этих двух должностей у того, кто останется, зарплата станет выше?

- Пока никого не сокращаем. Один должен остаться полноценным главой Думы, другой – администрации. Администрация – это исполнительная власть. Дума – представительная. Эти две структуры и должности необходимо разлепить, потому что их полномочия до сих пор накладывались друг на друга. В Курганской области это вообще частая ситуация, когда функционал и полномочия сотрудников дублируются, а в итоге ни тот, ни другой не всегда понимают, где граница ответственности каждого. В результате все занимаются всем, и никто не занимается ничем. Я долго пытался разобраться, кто отвечает за конкретный вопрос: чистку улиц и уборку мусора. В итоге все начали рассказывать обо всем. Я говорю: «Слушайте, так не пойдет. Нужно конкретное лицо, с которым я поеду по городу и буду понимать, за что он отвечает». То же самое в отношении работы управляющих компаний - нужно четко понимать конкретный уполномоченный орган, его функции и задачи, чтобы оценивать, как он с этим справляется либо не справляется. У любой проблемы либо достижения
всегда есть имя и фамилия. Жителям без разницы наши трудности и специфика названий должностей и разделения функционала - им нужны чистые улицы, тёплые дома, качественные услуги. Точно такая же ситуация наблюдалась и в правительстве Курганской области. Сегодня на встрече я приводил пример: есть крупнейший инвестпроект в сфере АПК. Деньги в регион вкладывают? Вкладывают. Работу сотням жителей Курганской области дают? Дают. Начинаем выяснять, почему проект тормозится. У нас есть три структуры, занимающиеся сопровождением: департамент АПК, в чьем ведении находится проект, Корпорация развития Зауралья, которая уже дважды на разных совещаниях мне говорила, что они опекают инвесторов, и отдел сопровождения (есть такой в департаменте экономического развития). Понимаете? То есть проект ведут все трое. Что это значит? Это значит, что они якобы решают все проблемные вопросы. В первую очередь, административного плана, земельные отношения и получение технических условий. Между тем инвестор три месяца (!) не может пройти экспертизу. А госэкспертиза – это структура в правительстве Курганской области. Начинаю выяснять, как же мы так сопровождаем втроем? Как трое ведут одновременно, причем тот, кого сопровождают, не может получить простейшую административную поддержку. То же самое по так называемым
институтам развития, которых я в Курганской области насчитал девять, но понять, где конкретный результат, не всегда получается. Вывод: с одной стороны, провальные либо слабые позиции по рейтингам, по реальному эффекту в экономике. С другой – полное наличие атрибутов, институтов и отделов, которые этим занимаются. И дело здесь не только в деньгах, дело в готовности людей выполнять за свою зарплату те функции, которые на
них возложены, упрощение процедур, исключение дублирования и просто приведение в соответствие. Вот это основная задача, которой я сейчас занимаюсь в рамках работы структуры.

- Есть ли у Кургана стратегия? Я имею в виду не бумажный документ на 88 страниц и не общие фразы вроде: «Наша задача сделать Курган территорией с устойчивой экономикой», а в двух словах формулировка того, какой вы видите эту территорию. Есть города-инновационные центры.
Есть города-курорты, города-казино, города - центры моды, города-бордели, города-роддома…

- Пытаюсь следить за вашей мыслью, где в России города-бордели и города-центры моды?

- Я не сказала, что все это российские города. Но и в России есть Сочи – город-курорт. Есть Челябинск – город-промышленник, есть Новосибирск – город молодых ученых… Каким должен стать Курган?

- Лицо Кургана сложилось. Я не беру на себя обязательство нарисовать это лицо сызнова, это сделано до нас десятками поколений достойных людей. В данной ситуации я должен вместе с городской администрацией и жителями города сделать эту территорию лучше, намного лучше.

- Но ведь это же как раз и есть стратегия развития.

- При чем здесь стратегия? Первое слово – город надо чистить. Моя задача на данном отрезке времени – навести порядок во всей этой иерархии и всю эту систему заставить работать. У нас нередко как бывает: там, где нужно просто выполнять исполнительские функции, которые во всех регламентах прописаны и во все стратегии уже объединены, мы снова начинаем рисовать очередную стратегию. Вы только вначале жителей спросите – им-то она нужна? Или им просто нужно, чтобы кто-то взял в руки управление и где машинами, где совковыми лопатами начал отрабатывать уже возложенные на них функции. И далее по списку – нормально лечить, учить, развивать экономику и строить дороги и жилье…

- Они взяли совковые лопаты. Хотите, я вам расскажу, что из этого получилось?

- Расскажите, но сначала я вам до конца отвечу. Если управляющие компании не работают, их должна заставлять работать система. Она сложная, вертикально в движение не приводится, потому что управляющие компании жилинспекцией контролируются, но через систему. Потому нужно забирать лицензию либо отрабатывать с правоохранительными органами там, где над людьми просто издеваются либо, наоборот, поддерживать рублем и административно те компании, которые готовы двигаться навстречу гражданам. И если на них не давить, не заставлять работать, происходить не будет вообще ничего. Наши люди платят очень немаленькие деньги за жильё - даже в сравнении с Москвой. При этом в ряде случаев те, кто собирает эти деньги, либо не оказывают услугу вообще, либо оказывают ее с ненадлежащим качеством. А с учётом того, что существенная часть населения - это пожилые и очень небогатые люди, это вообще аморально. Странно, что
на эти ситуации длительное время не обращали внимания те, кто должен был обращать. Странно, что и сейчас не всегда обращают. Такое ощущение, что одни с таким положением дел свыклись, а другим оно выгодно. Но ещё раз повторю, нельзя издеваться над людьми, которые вынесли на себе войну и строили страну, учили и лечили детей и сейчас вышли на пенсию, обирая их системно и нагло. Это вне нормальной человеческой морали.

- Видимо, после того, как вы сказали про совковые лопаты, произошла ситуация, свидетелем которой была я. Около семи утра. Выпал первый снег. Дворники, целая череда в оранжевых
жилетках, с совковыми лопатами, скидывают с тротуара снег на проезжую часть. Их задача – почистить пешеходную дорожку. И они с ней отлично справились. Я подумала: «Классное решение! Сейчас машины размесят». Нет, нашлось решение еще лучше! За ними пошла дорожная машина и щетками закинула эту няшу обратно на тротуар. И первые хорошо поработали, получили деньги, и вторые дорожное полотно почистили и тоже заработали…

- Бывает. Тренируются люди. Вместе с тем я вам как житель жителю этого города могу сказать: Курган стал значительно чище. Я приехал сюда четвертого октября. Повторюсь: люди тренируются, и есть неплохие подвижки. Кто-то должен им объяснять, что тренировки скоро закончатся и нормальная работа по уборке
и чистке нашего города и наших дворов и подъездов должна вестись постоянно. Я это делаю. Касательно стратегии Кургана. Это должен быть красивый, чистый, рабочий город. Я его вижу так. С нормальными современными промышленными предприятиями. С нормальными учреждениями и хорошим качеством услуг. Изначально, 25-30 лет назад, позиции Кургана были сильнее, чем у Тюмени. У него сохранилась очень хорошая историческая часть, много зданий уцелело с царской и сталинской эпох. Недавно узнал, что у нас, оказывается, нет главного городского архитектора. Обескураживающий факт! Будем решать эту проблему. Дальше я объясняю фонду капремонта: годовой план у вас 137 зданий, из них часть – это кровельные и фасадные работы. Так вот, если мы берем план в трехлетней перспективе, у нас примерно 400 домов пройдут капитальный ремонт. Это почти четверть жилого фонда Кургана. Можно реально постараться преобразить город! Но если делать так, как делалось прежде, ситуация сильно не поменяется. Нужно немножко напрячь
мозги, пару-тройку человек отправить на учебу. Пусть узнают, что существуют другие (кроме серого и желтого) цвета, иные способы сохранения малых архитектурных форм, и все это не требует денег больше, чем их тратят сейчас, нужны только вкус, знания, желание благих перемен и любовь к родному городу. Ну, а дальше – бог в помощь – ремонт улиц. С будущего года начинаем программу «Безопасные и комфортные дороги». Там более 500 миллионов рублей одновременно будет выделено городу на ремонт дорог. А если его грамотно связать с ремонтом домов, да еще к этому привязать ремонт дворов, путем совмещения трех программ - ремонт домов, ремонт магистралей и ремонт дворов - за 5-7 лет мы потихоньку перепрошьем большую часть города. Нужно
стандартизировать заборы, малые архитектурные формы и само благоустройство, чтобы люди получали качественное окружающее пространство по всему городу. Если город вместе с нами качественно отработает эту часть программы, мы найдем, как и откуда добавить денег на это важнейшее для жителей направление.

- Я позволю себе непарламентские выражения не по своей воле, а потому что это цитата. А в цитате менять нельзя ничего. Ее автор – господин Навальный, последователем которого я не являюсь, но признаю, что иногда он говорит дельные вещи. Так вот, однажды он сказал, что «в России не все украдено. 50% украдено и еще 50 – прос…ано». И вот вы третий губернатор, которому я задаю вопрос: почему, прежде чем постелить новенький дорогой асфальт, нельзя уточнить, не лежат ли под ним старые гнилые коммуникации?

- Да потому, что денег на замену труб нет! Потому что программа замены труб и ремонта водозабора только по городу Кургану «весит» более чем два миллиарда рублей. А все собственные доходы города меньше этой суммы. И одномоментно ее взять негде. И это без учета расходов по ремонту коммуникаций горячего водоснабжения.

- То есть у нас этого не произойдет никогда?

- Произойдет. И администрация получила от меня поручение делать асфальт там, где мы не будем менять трубы в ближайшие годы либо где они меняются одновременно. Сейчас мы запросили в Минстрое ЖКХ (где Якушев Владимир Владимирович работает) деньги на ремонт водоканала, на ремонт очистных, водозабора и канализации. Там, повторюсь, затраты почти два миллиарда рублей. Водоканал изношен почти на 90%. Будем заниматься и этим. Хозяйственный подход будет во всем.

- А почему не было вашей официальной реакции на трехдневное отключение воды?

- Потому что администрация города и водоканал сообщили, что вариантов нет никаких, кроме как сейчас поменять часть задвижек, иначе зимой будет риск массовой аварии с полным отключением ввиду того же износа на 90% и город может остаться без воды совсем. Какую реакцию от меня запросили бы вы в данный момент? Валится все. Инфраструктура социальная, коммунальная, транспортная. Каким должно быть мое решение? Делать официальные заявления? Попиариться на этой ситуации и встать в оскорбленную позу? Нет. Идите, меняйте задвижки, чтобы минимизировать риски и не оставить людей без воды, принося им извинения за причиненные неудобства и прося потерпеть. Такая ситуация.

- Следующий вопрос, про инвесторов. Вернее, про заботу о них. Вот у нас есть внутренние, не самые крупные, конечно, но все же инвесторы, мы ведь можем их называть так?

- Конечно.

- Так вот, эти предприниматели ведут свой бизнес на улице Ленина.

- На какой?

- На улице Ленина, где поставили знаки, запрещающие остановку на всем ее протяжении. Как вы к этому относитесь?

- Плохо. Надо изучать мнение этих предпринимателей, потом смотреть, взвешивать две категории: кто поставил знаки и почему он это сделал. Если во главе угла были безопасность движения и жизни людей, то это одно. Если кто-то воплотил свой чиновничий креатив – другое. У нас нередко начинают гнаться за одной целью, забывая про другие последствия и риски. Надо спрашивать предпринимательское сообщество, и оно должно иметь сильное представительство в совещательных органах, которые решают такие вопросы. Потому я говорю: должна быть сильная «Опора».

- То есть вы будете с этим разбираться?

- Если я буду бегать за каждым знаком дорожного движения по Курганской области, ни меня, ни вас это не устроит. «Опора России» есть?

- Здесь?

- Да.

- Если и есть, то очень слабая.

- А надо, чтобы была сильная. «Опора России» – это ассоциация микробизнеса и некрупных предпринимателей, которая лоббирует интересы бизнеса. Они должны прийти по этому поводу и вместе сказать: «Нас 100 предприятий, мы потеряем такой-то вал выручки, нас лишили такого-то количества клиентов, мы сократили столько-то рабочих мест». Я готов с ними разговаривать. Решение надо принимать системное. Используя цивилизованные институты, которые сегодня есть в стране. А сейчас решение будем принимать
«вручную» с целью урегулировать спор и попытаться соблюсти и интересы города и жителей, и предпринимателей с улицы Ленина. Скорее всего, это временное регулирование остановки для выгрузки продукции и покупок - в определённые часы дня. Но лучше не доводить до споров и потерь – финансовых, временных и ресурсных, - решая такие вопросы заблаговременно, потому что легко принять любое административное решение. Но если в силу его принятия падает выручка сотен предприятий, а следовательно, и их налоговые отчисления и сокращаются сотни рабочих мест, то будьте добры - либо определяйте источник для компенсации этих выпадающих доходов и новые рабочие места для этих людей, либо не играйте с вопросами, в которых мало понимаете, потому что сами в экономике не работали. Я не являюсь «прирожденным чиновником», потому не люблю, когда такие решения принимаются «через колено», без учета комплекса всех последствий, включая и жизнь конкретных людей, которым сократят заработную плату или уволят. При последней встрече такой же месседж я направил коллегам из контрольно надзорных органов, надеюсь, они меня услышали и поняли.

- В 10-м году вы вели блог. С какой целью?

- Самовыражение. Хотелось показать, что у чиновника тоже есть точка зрения. И донести свою точку зрения там, где это можно.

- Мне понравились некоторые ваши размышления. В частности вы говорили об отношении к бизнесу, которое царит в обществе: зависть, отрицание легитимности больших денег, неприятие предпринимателей…

- Царило.

- И сейчас…

- В Курганской области ситуация более тяжелая, потому что советская власть отсюда «ушла, не попрощавшись», многие ее еще ждут, потому что для большинства территорий конец 70-х и начало 80-х до
перестройки стали лучшими годами развития в последней истории региона. А регионы, которые помоложе, которые более устойчиво развиваются, иначе относятся к бизнесу. Это первое. Второе: с момента закрытия блога прошло почти восемь лет, поколения поменялись, я изменился.

- Вы могли бы состояться как бизнесмен?

- Я был бизнесменом. Свой небольшой капитал я заработал до поступления на государеву службу. Мне это было интересно. Сейчас, если представить, что Курганская область – это большая компания, корпорация, то, по большому счету, я делаю то же самое. Только максимально социально ориентированно, в большей
степени взвешенно. А так, матрица решения одна и та же и в государственном, и муниципальном управлении, и в экономике: сокращение издержек, наращивание доходов, отсекание неэффективного. Правда, здесь не все неэффективное можно отсечь.

- Сейчас вы получаете удовольствие от работы?

- Сейчас я получаю удовольствие не просто от работы, а от того, что выполняю некую миссию. Я не процессный человек. Мне нужен результат. Пусть небольшой. Пусть совсем небольшой, но поступательно и каждый день. Как поется в известной песне, «нужно только выучиться ждать, нужно быть спокойным и упрямым». Я не ощущаю себя крестоносцем, но определенная миссия есть, потому что я верю в то, что многое управляется свыше, если ты искренне и реально стремишься помогать людям. В какой-то момент, в 2004 году, у меня возникла внутренняя потребность делать что-то не только для себя и для своей семьи. Меня давили
грязь, отвратительные дороги, безудержное воровство на муниципальном уровне, где я жил, отсутствие какой бы то ни было перспективы в развитии внешней среды. К тому же в начале нулевых у меня появилась двойня, и я думал, что возможность уехать – это для них, для их будущего. А потом, когда Президент начал складывать
страну из обломков того, во что ее превратили 90-е годы, появилась надежда. Поэтому сегодня, когда мой старший сын задает мне вопросы, я говорю: «Вань….»

- Он спрашивает: «Папа, почему мы не уехали?»

- Нет. Он задает другие вопросы. Критичные. С точки зрения современной молодежи как представителю старшего поколения. Хотя он такой правильно воспитанный парень, отслужил в президентском полку… Я говорю: «Вань, ты не представляешь, какой страна была 20 лет назад». Это и страной нельзя было назвать. Я помню Советский Союз. Вторая в мире страна и первая в мире армия. Я ей гордился. А потом развал, жуткий хаос, который сегодня многие пытаются выдать за романтику. Армия в обносках, которая не могла выполнить ни одной более-менее серьезной задачи, хаос в экономике и массовое разворовывание всего и вся, развал ЖКХ и городских хозяйств, повальные вездесущие заказные убийства за пачку цветной резаной бумаги. Не было в этом никакой романтики. Позорище было.

- Скажите, в ситуации с КМЗ может быть какой-то просвет?

- Я думаю, может. Но надо понимать, во-первых, что проблема сложилась не вчера. Будем разговаривать с Ростехом. Они же сегодня практически у руля. Я хочу, чтобы вы поняли: то, что с меня трясут по принципу «скажи здесь и сейчас», это проблемы, которые копились последние 30-40 лет. Ситуация с остатками КЗКТ, ситуация с КМЗ, ситуация с заводом КАвЗ, ситуация с энерготарифами… Конечно, я буду решать эти проблемы. Но не так, чтобы поднять флаг и обещать народу: «Я сейчас вам решу все и сразу». С чего? Каким образом?

- А кстати, почему вас называют то представителем энергетиков, то человеком Собянина и Якушева, то ставленником Президента?

- Я какое-то время работал под началом Сергея Семёновича, последние пять с половиной лет был заместителем Якушева. В качестве исполняющего обязанности губернатора Курганской области назначен Президентом. Так называемых энергетиков до появления в Кургане видел два раза, оба по не связанным с энергетикой вопросам.

Потому надо спросить тех, кто меня так называет. Тепло, воду, электроэнергию, сбор и утилизацию мусора группе компаний передали давно и без меня. Я люблю логику, Лена. Ее здесь нет. Я человек страны, Курганской области и Президента, имеющий в багаже опыт работы и с Собяниным, и с Якушевым.

- Вы будете ставить цель уменьшить энерготарифы? Или эта проблема перегретая?

- Проблема не перегретая, она существует, но в данной ситуации надо понимать ее значимость и решабельность. Для жителей тариф ненамного выше, чем в соседней Тюменской области, или сопоставим. Выше он для производств с низким и средним объемом энергопотребления. Переговоры ведём, наши условия предлагаем. Уверен, тариф будет снижаться. Но не хотел бы делать это предметом политики и поднимать тему «на флаг».

- Но зато вы сэкономите на рабочей силе.

- Я этого не предлагаю. Это вы сказали. Довольно некорректно причем, потому что на рабочих Курганской области экономить не надо, их надо любить и поддерживать. Это в основном трудолюбивые и мастеровые люди, которых с великой охотой разбирают работодатели Тюменской области, ХМАО и ЯНАО. А нам нужно, чтобы они работали здесь за нормальную зарплату.

При этом, еще раз повторю, одни и те же люди, включая вас, дают противоречивые сигналы. Сначала называют меня человеком энергетиков, а потом спрашивают: «Будете ли вы решать ситуацию по уменьшению энерготарифов?» Так вы определитесь в дефинициях, как говорит Герман Греф.

- Возможно, эти люди хотят услышать от вас что-то, что развеет их сомнения?

- Надо понимать ситуацию и работать с цифрами, а не с соплями, эмоциями и слухами. Кто я и откуда - я вам чётко обрисовал.

- Ок. Может ли чиновник в нашей стране, подержав в руках большие деньги, ну, скажем, несколько миллионов, считать себя честным человеком?

- А что такое «подержать в руках несколько миллионов»?

- В прямом смысле: иметь большую сумму наличных, кэш.

- Никто вам наличкой не запрещает рассчитываться в России, по крайней мере, пока. Конечно, есть определенный тренд, потому что государству так проще контролировать финпотоки. К этому все идет. И Россия здесь не является исключением.

- Весь 18-й год Курган сотрясается от крупных коррупционных скандалов. Собственно, мой вопрос отсюда и вырос. Считаете ли вы, что ужесточение наказания за коррупционные преступления может снизить их количество?

- Я не эксперт. Надо их спрашивать в первую очередь. Это во-первых. А во-вторых, вы что думаете, если мы выгоним всех из этого здания и произвольно посадим новых, заведя их с улицы, ситуация с коррупцией улучшится? Нет. А если будем через одного сажать и расстреливать? Должно произойти оздоровление всего
общества. А у нас сейчас, с одной стороны, показывают девушек в бикини, которые на яхтах гоняют, а яхты эти правильным пацанам принадлежат. А с другой – рассказывают, что все чиновники воры и уроды. У человека в голове бедлам и очень четкая установка: хватай и беги. Нужно много и планомерно работать над сменой ориентиров, это раз. И системно минимизировать ситуации, при которых коррупция возможна. Это два. Задача – принимать решения не по конкретным частным случаям, хотя и от этого никуда не денешься, а оптимизировать систему так, чтобы не было возможности заниматься мышкованием.

- Есть такое клише: если бизнесмен, достигнув определенного уровня, не начнет заниматься политикой, то политика начнет заниматься им.

- Бред полный. Просто Курганская область – маленький регион. Потому предприниматели хотят попасть либо в Думу, либо в некий «профсоюз», чтобы защитить некие свои права или элементарно выжить. В целом же эти виды занятий не всегда обязательно сопоставимы. Более того, в определенных сферах могут пойти во вред.

- На протяжении многих лет у нас обсуждается слух о том, что Курганскую область упразднят, расчленят между соседями.

- Я не вижу в Курганской области каких-то клинических признаков, что ее надо порвать и разделить. Не вижу. И какой-то особой задачи по такому посылу у меня нет, кто бы что ни говорил и ни писал. Если объединяться, то
знаете, есть стратегия пространственного развития Минэкономразвития, в основе которой лежит позиция создания макрорегионов. Читали, наверное, да? 14 макрорегионов. Если уж будут объединять, то это точно будет не про Курганскую область, а в целом про всех. Смотреть надо глубже и шире, а не думать, что мы такие бедненькие, сейчас нас порвут, эти заберут это. Это рассуждения «усталого ума».

- А вы считаете, выборы нужны?

- Сложный вопрос. С одной стороны, наверное, нужны. С другой стороны, технологии управления массовым сознанием заставляют усомниться в том, что это правильно.

- Какими качествами должен обладать общественный лидер?

- Мужественность. Порядочность. Умение преследовать цели, не теряя из фокуса те задачи, на которые тебя поставили страна и руководитель. Умение справляться с обстоятельствами, защищая одновременно интересы сотен тысяч людей.

- Когда я готовилась к интервью с Борисом Александровичем Дубровским несколько лет назад, меня попросили выслать вопросы. И я их выслала. Среди прочих, которые оказались вычеркнуты, был такой: «Как надолго ваш роман с Челябинском?» Вы на аналогичный вопрос отвечать готовы?

- У меня нет романа с Курганом или Курганской областью. Готов, спрашивайте.

- Каковы ваши намерения? Надолго ли вы здесь? Расцениваете ли вы это назначение как трамплин?

- Я в начале интервью уже рассказывал вам, что в мае у меня было три солидных, интересных предложения, как раз в Москву. Поэтому, если говорить о трамплине, то куда этот трамплин? В столицу у меня уже была возможность уехать.

- На более высокую должность.

- Странное такое «хождение в Москву через Курган из Тюмени». Там самолет летает напрямую 9 раз в сутки, а здесь один раз. Там путь был короче. Если моя цель – Москва, то эти же пять лет я мог работать на той должности, которую предлагали, и нарабатывать связи, авторитет, репутацию. А потом двигаться дальше. У меня нет «романа с Курганом», у меня есть работа на Курган. Вот на сколько она дана – это зависит от нескольких вещей: воля бога, воля людей, которые здесь проживают, элемент судьбы и везения, который тоже исключать нельзя, и результат, которого я смогу или не смогу добиться благодаря своим внутренним качествам, здоровью и прочему, как бог уже позволит. Вот и все. А сколько это продлится: год, девять месяцев или пять лет – я не знаю, честно говоря.

- Вы уже переехали?

- Да. Я здесь живу.

- И семья?

- Да. Сын ходит в школу, дочь ездит на танцы. С супругой находятся здесь каждый день.

- Вы купили жилье? Или ищете?

- Я живу пока в резиденции, которую дало мне государство. Меня это устраивает.

- Приобретать планируете?

- Я подумаю. Мой доход сейчас гораздо ниже, чем был в Тюменской области. И попасть в кабалу от банков я бы не хотел. Проживание в резиденции тоже платное, я оплачиваю питание, еще какие-то вещи. Пока там. Самое главное – моя семья здесь, потому что мне тяжело быть одному. Приходить поздними вечерами в пустую квартиру, ни с кем не пообщаться из близких людей… Поэтому семья – основное.

- А у меня больше нет вопросов. Спасибо за интервью!

- Пожалуйста. ///

Текст: Елена Тельпиз
Фото: Евгений Кузьмин