– В корпорации получают эти письма – и что говорят? Никого не хотим, кроме вас?
– Примерно так и говорят. Президент нашей компании Лал Карсанбай в своем интервью Bloomberg прямо сказал, что его задача – передать компанию российскому менеджменту. Но это вовсе не из-за большой любви к нам. В «Эмерсон» намерены сохранить работоспособное, успешное и прибыльное предприятие, чтобы вернуться на рынок в будущем.
– Что все это означает для вашего предприятия?
– Что в ближайшие годы у нас будет собственный путь, отдельный от «Эмерсон». Да, сейчас у нас есть ограничения, в частности, по использованию технологий. К счастью, наша компания не зависит на сто процентов от технологий «Эмерсон», тем более от контролируемых технологий. У нас есть свои продукты, и мы продолжаем их производить, в том числе мировые. А поставка комплектующих будет продолжена.
– Вы говорите, что независимы от американских технологий. То есть вы не пользуетесь ими? Или пользовались, но для вас это несущественно?
– Пользовались. Но, к примеру, в технологии сборки средств измерений нет ничего сверхъестественного и запрещенного. Или возьмем технологию, обеспечивающую качество продукции, – там есть определенные ноу-хау, но назвать ее американской мы не можем.
– И все-таки какую продукцию «Метран» будет вынужден заместить?
– Мы работаем над заменой поставщиков для производства клапанов и после «развода» будем выпускать продукцию под брендом «Метран». Мы не обладаем технологией производства массомеров – это прибор, который измеряет массовый расход. В России эта технология представлена, есть множество компаний, которые это делают, но мы – нет. Но самый сложный вопрос – это системы управления, потому что эти продукты на рынок поставляли лишь иностранные производители. Есть российские разработки, но они отстают от западных. Поэтому мы сейчас находимся в поиске партнеров, чтобы развернуть подобное производство у себя и представить такие системы под брендом «Метран». Естественно, мы будем выбирать лучшие технологии, потому что наш бренд – самый сильный по автоматизации в России, и портить его продукцией сомнительного качества мы не станем.
– Вы ищете партнеров по системам управления? Почему?
– Потому что в России нет компетенций. Другие компании пробуют, пытаются, но это не тот уровень. Какие-то контроллеры могут выполнять ряд задач. Но в нефтеперерабатывающих производствах абсолютно другие требования и к компонентной базе, и к программному обеспечению, и далеко не каждый производитель контроллеров способен сделать высоконадежную распределенную систему управления. Сейчас одна очень уважаемая организация собирает команду инженеров, чтобы создать хороший, правильный российский продукт. Но эта задача под силу либо очень мощной компании, либо той, которую поддерживает государство. Просто так на относительно небольшом объеме бизнеса создать распределенную систему управления не получится.
– На сколько лет назад эта ситуация может отбросить российский рынок?
– По контрольно-измерительным приборам мы неплохо себя чувствуем, поэтому сильно на нас это не отразится. Думаю, мы как производители этого оборудования даже иногда перебарщивали – «играли» такими точностями, которые далеко не всегда нужны предприятиям. Заказчики купят прибор с определенным классом точности, а потом у них головная боль, что с ним делать и где его поверять. По надежности российские приборы, включая приборы компании «Метран», несильно отличаются. У каждого свои достоинства и недостатки. И каждый заказчик под свой технологический процесс выбирает оптимальное для себя решение. По массомерам качество российского оборудования пока не дотягивает. Но самый большой разрыв, конечно, в системах управления, и, на мой взгляд, этот разрыв – порядка двадцати лет. Но это не значит, что все рухнуло. Нормальная система управления способна отработать пятнадцать-двадцать лет, а поддерживать работоспособность имеющихся изделий мы можем, так что запас времени и прочности у нас есть.
– Тридцать лет назад, 17 сентября 1992 года, на предприятии выпустили первый серийный прибор «Метран-45». В 2004 году инвестором становится «Эмерсон». А сегодня, в 2022-м, завод вновь возвращается в руки российского менеджмента. Это хорошо или плохо?
– Цикличность всегда присутствует в нашей жизни. Когда понимаешь, какими технологиями занимаешься и куда двигаешься, когда за плечами огромная финансовая подушка безопасности и стабильность большой корпорации, – это очень комфортно. Но, с другой стороны, теряешь форму, обрастаешь жирком. Поэтому определенный стресс всегда нужен. И теперь этого стресса хватает. Мы можем посмотреть, действительно ли то, чем мы занимались в последнее время, было правильно и требовалось рынку. За десять лет по тем подходам, которые исповедуем в компании, мы сильно продвинулись в сторону западной инженерной школы.
– А чем она отличается от российской?
– На Западе все делается очень медленно, но надежно. И если мы выпускаем прибор, заказчик точно знает, что он прошел все возможные тесты в условиях, которые даже трудно себе представить, и все потенциальные проблемы решены в процессе разработки. Российские компании работают иначе: они сначала выпускают бета-версию, отдают ее в эксплуатацию заказчику, чтобы потом на практике выявлять дефекты и «допиливать». Мы принципиально этим не занимались. Сейчас, наверное, жизнь заставит нас зашевелиться побыстрее. Но плюсы есть у обоих подходов. С одной стороны – свобода для инженеров. С другой – надежность для потребителя. Но, знаете, иногда я видел в глазах заказчиков такую тоску… Потому что они знают, что тесты будут идти 278 дней, ни больше ни меньше, зато с гарантией.