Сердце у нас одно, и нервы не восстанавливаются. Поэтому небольшая доля цинизма присутствует в каждой профессии. И врачи шутят между собой. Пациенты Услышали бы, им бы вряд ли понравилось. А так, посмеялись – стало легче.

Бороду отрастил после одного тяжелого дела. Выступил в прениях и уехал в монастырь в Верхотурье, чтобы голову разгрузить. А после апелляционного решения ушел в отпуск и не брился. Год и ходил Так...

Жуткое было дело, одно из тех, которые общественное мнение обозначает как «заказное», «политическое», доказательства у обвинения надуманные... Решение суда считаю неприемлемым. По сути он признал, что установочная информация, собранная оперативниками, имеет приоритет над доказательствами, полученными в результате следственных и судебных действий. Ощущения были сродни чувствам хирурга, когда под ножом человек умирает.

Открываешь годовой отчет по статистике, смотришь процент обвинительных приговоров и понимаешь, фраза «Закон – что дышло, куда повернешь, туда и вышло» в уголовной практике не работает. Хоть как поворачивай, но сложившаяся судебная система традиционно с советских времен имеет обвинительный уклон. В Нюрнберге процент оправданий был выше, чем в России наших дней, где 97,7% приговоров – обвинительные. Если дело дошло до суда, шансов на оправдательный приговор практически нет.

Спросите у любого адвоката, какой процент доказательств, признанных судом, получены с нарушением закона. Я могу на пальцах пересчитать все свои случаи, когда суд исключил их из производства. Думаете, если единственное доказательство вины подсудимого, акт изъятия, оформлен с нарушением требований УПК РФ, его сочтут недопустимым? Нет. Закроют на это глаза. Вот вам и «дышло».

В какой-то из адвокатских палат ввели награду за оправдательный приговор. Это действительно заслуга, но так не должно быть. Сам факт, что оправдательных приговоров так мало и за них награждают, неправильный.

Справедливость, на мой взгляд, заключается в том, что нет и не может быть однозначно одинаковых решений, потому что абсолютно идентичных случаев не бывает. Многообразие в правоприменении дает гораздо больше шансов на защиту, чем шаблонное правоприменение.

Я с удовольствием поучаствовал бы в делах международных судебных инстанций типа Международного трибунала по Югославии. Интересно понять, каким образом судьи из разных правовых систем судят людей из разных стран по специально созданному для этого суда праву, какими принципами они руководствуются... Хотя, по моему мнению, подобные судебные инстанции зачастую выступают в качестве «суда победителей» и нередко политически мотивированы, что не имеет общего с правом. Суд по событиям в бывшей Югославии, на мой взгляд, яркий тому пример.

До сих пор верю в правосудие, серьезно. Я верю, что если не мы, так наши потомки застанут времена, когда процесс будет действительно состязательным, когда в суде будет играть палитра позиций, цениться искусство ораторское, когда даже в глазах прокуроров появится блеск... Но цветы не вырастут на асфальте. Когда молодежь сменит старые кадры, я думаю, все начнет оживать.

В России прогрессивная система сформировалась через 50 лет после судебной реформы. К 1914-му у нас был сформировавшийся средний класс и суд присяжных со своими устоями. Только в стране с хорошей судебной системой могли оправдать Веру Засулич, которая покушалась на градоначальника еще в период революционного террора. У общества были и совесть, и мораль. Затем было все разрушено, заменено партийно-симбиозом судебной системы, в которой не было справедливости, был только кодекс строителя коммунизма. Так чего мы хотим?

Больна не больна – об этом я не берусь говорить, современная правовая система еще молодая. Она начала складываться Только в 90-е годы. Еще как минимум 20-25 лет надо для формирования зрелой системы правосудия. Можно, конечно, ускорить процесс, полностью поменяв судебный корпус, но на это никто не пойдет.

От Президента исходит инициатива расширения прав защитника. Мне это нравится. Раньше в судьи из адвокатов не брали вообще. Хотя адвокат с длительным стажем, богатым житейским и юридическим опытом как раз и способен осуществлять правосудие, это нормально. Ситуация должна измениться, со временем, я думаю, система оживет. Может, к моей пенсии это случится.

В уголовном судопроизводстве сложно понимать, что такое позитивный результат. Есть ситуации, когда люди бьются не за оправдание и даже не за годы, а за дни и месяцы свободы. Вроде бы на 8 лет ушел, но прокурор-то просил 12. Есть результат?

Адвокат - тот же психолог, у него должен быть контакт с подзащитным, иначе - пиши пропало. Иногда у меня спрашивают: «Что делать? Не нахожу общего языка с адвокатом». Я считаю, надо расстаться. Понятно, что коней на переправе не меняют, но вы же знаете, без доверия в этом деле вряд ли можно рассчитывать на позитивный результат.

У многих хороших адвокатов У многих хороших адвокатов бывает недоработка: не поддерживают связь с клиентом, подзащитным. Он сидит и не знает, что происходит, а адвокат в это время подает ходатайство. Сделал что-то – позвони. Всего-то и надо сказать: я сделал это, то планирую.

Есть категория адвокатов, которые не гнушаются обещать результат, чем вводят людей в заблуждение. Есть карманные адвокаты, настоящий доверитель которых – не подзащитный, а следователь. Без адвоката он не может провести ряд процессуальных действий, но ему нужен «прикормленный» человек, который не возражал бы, все подписывал. Таких людей коллегами мы не считаем.

Родители прочили мне будущее в медицине. Мой отец нейрохирург, заслуженный врач России. Почему-то мне кажется, из меня получился бы не очень хороший хирург, а терапевтом мне быть не хотелось.

Вот честно: судьей быть не хочу. Любой судья, даже нижестоящий, решает человеческие судьбы. Я как человек, верующий в бога, считаю это грешной работой. Даже в силу должности не хочу давать оценку людским поступкам. Это тяжелый крест.

Единственно справедливый суд – это суд божий. В суде человеческом вопрос справедливости – спорный.

Право - это точная наука после хиромантии))